Несмотря на вывод войск США из Афганистана, состоявшегося 31 августа 2021 года, уже 1,5 года правительство Талибана не признана ни одним государством. Наблюдая за терактами террористической организации Исламского Государства Ирака и Леванта (ИГИЛ), за действиями движения «Пеншир», за экономическими проблемами и усилий политической оппозиции, становится ясным, что афганская проблема все еще продолжается. Несомненно, нестабильность вокруг Афганистана не ограничивается этой страной; Это также глубоко затрагивает государства региона. По этой причине государства региона хотят решения афганской проблемы мирным путем и пытаются выработать коллективную позицию по этому вопросу.
Известно, что государства региона, желающие занять общую позицию, время от времени сходятся на уровне министров иностранных дел, а так же на уровне глав разведки или спецпредставителей по Афганистану. Последнее совещание в этом направлении состоялось в Ташкенте 7 марта 2023 года. Помимо принимающего Узбекистана, на встрече присутствовали представители Китая, России, Ирана, Туркменистана, Пакистана и Таджикистана.[1]
Здесь прежде всего необходимо упомянуть, почему ташкентская администрация организовала такую встречу. Во-первых, Узбекистан граничит с Афганистаном. Поэтому он опасается, что радикализация и терроризм перекинутся на его территорию, особенно в Ферганскую долину. В этом смысле Узбекистан, который считает, что метод, изолирующий администрацию талибов от международного сообщества, приведет к усилению радикализации, считает, что де-факто отношения с талибами следует развивать путем включения Афганистана в международные проекты, и предпринимает шаги в этом направлении.
Узбекистан организовал конференцию «Центральная и Южная Азия: региональная взаимосвязь, вызовы и возможности»[2], которая была созвана в соответствии с усилиями президента Шевкета Мирзиёева до начала второй эры талибов и показала, что он подходит к этому вопросу с точки зрения региональной безопасности и межрегионального сотрудничества. Кроме того, администрация Ташкента прилагает усилия для включения Афганистана в международное сотрудничество и проекты в рамках проекта железной дороги Тирмиз-Мазари-Шариф-Кабиль-Пешавар.[3]
В этом плане Узбекистан также предложил создать комитет экспертов в рамках Организации Объединенных Наций (ООН) для решения афганского вопроса в соответствии с предложением Шавката Мирзиёева. Это показало, что Ташент подходит к региональным проблемам по оси глобальной архитектуры безопасности.
На региональном уровне Ташкентская администрация вносит свой вклад в конференционную дипломатию и уже организует некоторые встречи. В определенном смысле Узбекистан осуществляет эффективную посредническую дипломатию для решения афганской проблемы. В связи с этим, в июле 2022 года прошла встреча «Афганистан: безопасность и экономическое развитие», на которой встретились официальные лица государств-членов Шанхайской организации сотрудничества с лидерами движения «Талибан», что предотвратило отвал вопроса повестке дня международного сообщества.[4] Поэтому встречу 7 марта 2023 года можно охарактеризовать как продолжение посреднической дипломатии, проводимой в рамках конструктивной позиции Узбекистана.
Прежде чем перейти к содержанию встречи и прозвучавшим посланиям, уместно остановиться на подходе акторов к афганскому вопросу. Прежде всего, следует подчеркнуть, что Китай ведет здоровый диалог с талибами с точки зрения де-факто отношений. Собственно говоря, Пекинская администрация, пытаясь установить присутствие в Афганистане посредством различных энергетических и инфраструктурных проектов; С другой стороны, Пекин хочет расширить Китайско-Пакистанский экономический коридор (КПЭК), который планируется реализовать в рамках инициативы «Один пояс, один путь», за счет включения в него Афганистана. Поэтому можно говорить о том, что администрация Пекина, как и Ташкент, пытается втянуть Афганистан в поле международного сотрудничества. В то же время Китай считает, что ИГИЛ и другие террористические организации придут к власти в условиях, когда власть Талибана исчезнет. По этой причине Китай придает большое значение сотрудничеству с талибами.
С другой стороны, есть Россия, которая является главным игроком, активизировавшим в последнее время свои контакты с талибами. В связи с этим и администрация Москвы пытается получить выгоду за счет проектов в Афганистане и видит в Талибане актора, который может сотрудничать в контексте борьбы с терроризмом. Кроме того, Россия стремится не допустить возвращения США в регион, сохранив хорошие отношения с талибами. Поэтому Москва находится на стыке между Ташкентом и Пекином.
Несомненно, Иран тоже является одним из государств, наиболее открытых для сотрудничества с талибами. Потому что Иран передал талибам посольство Афганистана в Тегеране и между сторонами уловился позитивный язык общения. Можно сказать, что Иран, как и Россия, решил сблизиться с талибами на оси борьбы против ИГИЛ и против США. В этом смысле у Тегерана параллельный подход с другими упомянутыми столицами.
Туркменистан также осуществляет конструктивную дипломатию для привлечения Афганистана к международному сотрудничеству через газопровод Туркменистан-Афганистан-Пакистан-Индия, линию электропередачи Туркменистан-Афганистан-Пакистан (ТАП) и Лазуритовый коридор. В этом контексте приоритетом Ашхабада является региональная безопасность в рамках предотвращения радикализации и борьбы с терроризмом. Поэтому руководство Ашхабада, заботящееся об участии в подобных встречах, отражающих поиск регионального сотрудничества, желает как можно быстрее решить афганскую проблему с помощью деятельности по оказанию гуманитарной помощи. Поэтому подходы Ташкента, Пекина, Москвы, Тегерана и Ашхабада имеют большое сходство.
Одной из стран, входящий в число участников встречи, и чей подход привлекает внимание, является Пакистан. Ведь традиционно у администрации Исламабада сложились хорошие отношения с талибами. Во время американской оккупации многие лидеры талибов нашли убежище в Пакистане. На самом деле идеологические корни Талибана уходят в пакистанские медресе Диобенди. Однако в последнее время между сторонами дуют холодные ветр