25 августа 2025 года в столице Колумбии, Боготе, состоялся саммит глав государств Организации Договора о сотрудничестве в Амазонии (ОДСА), который вновь показал, что экологические вопросы становятся всё более определяющими на глобальном уровне.[i] Лидеры восьми стран-участниц подтвердили свою приверженность делу защиты одного из важнейших экосистем мира — тропических лесов Амазонии. Однако именно в вопросе будущего углеводородов возникли серьёзные разногласия, и итоговое коммюнике саммита оказалось омрачено этими противоречиями.
Президент Колумбии Густаво Петро, принимавший саммит, выделил несколько значимых достижений. Среди них — создание фонда для тропических лесов, учреждение в рамках ОДСА механизма соуправления коренными народами и открытие в бразильском городе Манаус международного полицейского разведывательного центра. Также было решено, что следующий саммит состоится в Эквадоре в 2027 году. Эти шаги были зафиксированы как важные достижения в сфере регионального сотрудничества.
Ограниченный прогресс, закреплённый в Боготском заявлении, не удовлетворил экологические организации и местные общины. В частности, требование о запрете добычи нефти было отклонено из-за открытого сопротивления Венесуэлы, Эквадора и Перу, а также из-за двусмысленной позиции Бразилии, что усилило споры. Таким образом, саммит завершился без обязывающих решений, кроме риторики о «справедливом, упорядоченном и равноправном переходе».
Самые острые дискуссии на саммите развернулись по поводу нефтедобычи в Амазонии. Президент Колумбии Петро выступал за запрет углеводородов, но это предложение было отвергнуто Венесуэлой, Перу и Эквадором. Бразилия заняла противоречивую позицию: Лула да Силва заявил, что стране необходима нефть для финансирования энергетического перехода. Эти расхождения показали, насколько национальные интересы определяют экологическую политику государств Амазонии.
Международные экологические организации резко раскритиковали такую позицию, подчеркнув, что в условиях острого климатического кризиса экономические соображения берут верх. Коалиция «Амазония без ископаемого топлива» заявила, что правительства пожертвовали экологической срочностью. Таким образом, саммит показал, как на фоне экономических кризисов экологическая повестка может отходить на второй план.
Другой ключевой темой саммита стала безопасность. Лула да Силва объявил, что в сентябре в Манаусе откроется Центр полицейского сотрудничества по Амазонии.[ii] Этот центр будет работать в координации как с Конвенцией ООН против транснациональной организованной преступности, так и с Андским сообществом. Кроме того, был утверждён механизм «прослеживаемости золота», направленный на борьбу с незаконной добычей золота. Также было одобрено создание региональной комиссии по безопасности. Эти шаги показали развитие общих рефлексов против растущей незаконной деятельности в Амазонии.
Одним из наиболее конкретных и прогрессивных итогов саммита стало официальное включение коренных народов в управление ОДСА. В соответствии с этим решением, от каждой страны в организации будут представлены один представитель коренных народов и один представитель правительства. Лидер коренных народов Джинни Кэтрин Альба потребовала, чтобы первое заседание прошло в кратчайшие сроки. Это событие стало символическим достижением для исторически исключённых местных общин. Однако исключение афроколумбийских сообществ вызвало критику. Эта ситуация показала, что проблема инклюзивного представительства остаётся нерешённой.
Венесуэла использовала саммит как политическую платформу против Запада. Министр иностранных дел Иван Хиль заявил, что в итоговом документе удалось закрепить осуждение «односторонних санкций».[iii] Для Каракаса это было представлено как дипломатическая победа.
Министр науки и технологий Габриэла Хименес подчеркнула, что её страна обладает одними из крупнейших в мире водно-болотных угодий. Она отметила, что Амазония имеет стратегическое значение не только с точки зрения водных и минеральных ресурсов, но и как жизненно важный резерв для будущих поколений. Было объявлено о применении спутниковых технологий, мониторинге процессов фотосинтеза и использовании этих данных в проектах по восстановлению лесов.
Тем не менее правозащитные организации, такие как PROVEA, заявили, что венесуэльская делегация использовала саммит скорее как инструмент пропаганды.[iv] Каракас давно отвергает такие обвинения. Таким образом, роль Венесуэлы на саммите формировалась не только экологическими заботами, но и политическими расчётами.
Венесуэла, владея 5,6–6,1 % территории Амазонии, занимала особое положение. Эта площадь в размере около 470 000 км² сосредоточена в штатах Боливар, Амасонас и Дельта-Амакуро. Регион отличается уникальным биоразнообразием, огромными запасами пресной воды и стратегическими полезными ископаемыми. Местные общины напрямую зависят от этих ресурсов. Следовательно, политика Каракаса в отношении Амазонии имела последствия не только внутри страны, но и в региональном масштабе.
Однако эта политика часто была противоречивой. С одной стороны, Венесуэла давала международные обязательства по охране Амазонии. С другой — подвергалась критике из-за военного присутствия и добычи полезных ископаемых. Такая двойственность привела к проблеме доверия в экологической политике Венесуэлы.
На саммите все страны поддержали предложенный Бразилией Фонд «Тропические леса навсегда» (TFFF). Было заявлено, что этот фонд будет вынесен на обсуждение в Белене на COP30 и станет инструментом экономического вознаграждения за сохранение лесов. Таким образом, планировалось выйти за рамки классической системы углеродных кредитов. Лула назвал этот саммит «COP правды».
Разногласия по вопросу углеводородов ограничили способность стран Амазонии действовать сообща. Учитывая срочность глобального климатического кризиса, Боготский саммит обеспечил частичный прогресс, но отложил самые спорные темы, войдя в историю именно как такой саммит.
Саммит в Боготе наглядно продемонстрировал напряжение между экологией и экономикой, правами коренных народов и интересами государств, глобальной ответственностью и национальными приоритетами. С одной стороны, новые фонды, механизмы безопасности и представительство коренных народов стали важными достижениями. С другой — глубокие разногласия по поводу будущего углеводородов омрачили видение защиты Амазонии.
Роль Венесуэлы на саммите стала типичным примером этой двойственности. Каракас акцентировал внимание на осуждении международных санкций, а экологические обещания преподнёс в политической обёртке. Сохранение Амазонии как «лёгких планеты» будет зависеть от того, удастся ли преодолеть эти противоречия. По итогам саммита стало ясно, что судьба Амазонии остаётся неопределённой.
[i] Ruiz, Luis Alejandro, “Amazon Summit in Bogotá Ends with Partial Progress and Underlying Tensions”, Guacamaya, guacamayave.com/en/amazon-summit-in-bogota-ends-with-partial-progress-and-underlying-tensions/, (Дата Доступа: 31.08.2025).
[ii] Там же.
[iii] Там же.
[iv] Там же.
