В современной международной системе культурное производство перестало быть исключительно художественной или коммерческой деятельностью и превратилось в прямой инструмент геополитической стратегии. Возвышение Китая не только в экономическом, но и в символическом измерении серьёзно подрывает давнюю культурную гегемонию Соединённых Штатов Америки (США). Сегодня мы становимся свидетелями не просто изменений потребительских привычек, а смещения самого центра культурного производства. Это смещение требует переоценки трансформации инструментов «мягкой силы» и роли негосударственных акторов в геополитических процессах.
С точки зрения реалистской парадигмы, конкуренция вокруг TikTok может быть интерпретирована как проявление смены сил между Китаем и США на культурном уровне. Согласно теории Органски и Куглера, при сближении возможностей восходящей державы и действующего гегемона неизбежно возникает вероятность конфликта.[i] Расширение сферы символического влияния Китая не только за счёт флота или экономики, но и через цифровые инструменты, такие как TikTok, свидетельствует о переносе этого конфликта на культурный фронт.
TikTok — это социальная платформа, принадлежащая базирующейся в Пекине компании ByteDance, которая стала глобальной альтернативой традиционным западным медиамонополиям. Это не просто развлекательное приложение для молодёжи; оно стало средством конструирования идентичности, эстетики повседневной жизни и даже политического самовыражения, особенно среди поколения Z. Быстрый рост популярности TikTok среди американской молодёжи, особенно в период пандемии, ясно обозначил целевую аудиторию данной культурной конкуренции и создал благоприятную среду для влияния на неё.
Алгоритмическая структура TikTok формирует процесс создания и распространения контента не только в зависимости от пользовательских предпочтений, но и в рамках китайской платформенной инженерии. Это создаёт своего рода алгоритмическое превосходство, выходящее за пределы классической медиадипломатии; решение о том, что станет видимым и актуальным, определяется не напрямую, а системно — цифровой инфраструктурой с центром в Китае. В государствах, подобных США, где сильна мотивация по защите культурной независимости, это делает TikTok спорным приложением. Пример TikTok выявил стратегическое использование цифровой взаимозависимости: китайская компания, получившая глобальный доступ, получила возможность централизованно влиять на политику контента. Это стало предметом ожесточённых дебатов в США по вопросам безопасности данных и контроля контента. В этом контексте законопроект, принятый Палатой представителей США в 2024 году и предусматривающий либо продажу TikTok, либо его запрет, указывает не только на технологическое соперничество, но и на слияние культурной сферы с политической стратегией.[ii]
Китай экспортирует не только продукцию, но и образы жизни, эстетические представления и новые формы идентичности молодёжи. Такие вирусные объекты китайского происхождения, как куклы Labubu, распространяются через платформы, подобные TikTok, как на внутреннем, так и на глобальном рынках, создавая альтернативу эстетическим кодам западного потребления. Популярность китайских коротких сериалов и основанных на AI-веб-романах микро-драм в Латинской Америке, Юго-Восточной Азии и Европе демонстрирует, что культурные потоки больше не движутся исключительно с Запада на Восток, но и в обратном направлении — с Востока на Запад.
Гегемонический порядок, установленный США после холодной войны, обеспечивался не только военными и экономическими средствами, но и культурными нарративами, такими как Голливуд, поп-музыка, CNN. Китай же не разрушает эту гегемонию, а тихо её окружает посредством цифровых платформ. Приложения, подобные TikTok, позволяют Китаю устанавливать косвенный и повседневный контакт с молодёжью. Эти контакты осуществляются не через прямую пропаганду, а через казалось бы нейтральный контент — кулинарные рецепты, танцевальные тренды, ASMR-видео, минималистичный домашний декор. Однако именно этот контент играет важную роль в нормализации и обыденизации Китая.
Механизмы распространения контента TikTok формируются не только за счёт пользовательского контента, но и через алгоритмические фильтры и направляющие механизмы. Благодаря этому китайские цифровые продукты способны влиять на глобальные тренды. Этот новый метод культурного производства может оказаться гораздо более скрытным и эффективным, чем классические идеологические конфликты.
В заключение, культурная производственная мощь Китая стала одной из центральных тем международных отношений. Она не ограничивается только военным и экономическим подъёмом; Китай закладывает основы нового мирового порядка своей эстетикой, символическим капиталом и цифровым влиянием. Законопроекты США, направленные против TikTok, показывают, что это противостояние касается не только дипломатии или технологий, но и борьбы за господство в сфере нарратива. Будущее мирового порядка будет формироваться не только военной мощью, но и культурным производством.
[i] Akgül, Ö. (2019). “Güç Geçiş Teorisi Ve Çoklu Hiyerarşi Modelini Yeniden Düşünmek: Dünya Güç Hiyerarşisindeki Değişimin Teorik Analizi”. Journal of Mehmet Akif Ersoy University Economics and Administrative Sciences Faculty, 6(3), 815-831. https://doi.org/10.30798/makuiibf.529777, (дата обращения: 29.07.2025).
[ii] “ABD Temsilciler Meclisi, TikTok’un ülkede yasaklanmasını mümkün kılan tasarıyı kabul etti”, Anadolu Ajansı,https://www.aa.com.tr/tr/dunya/abd-temsilciler-meclisi-tiktokun-ulkede-yasaklanmasini-mumkun-kilan-tasariyi-kabul-etti/3163678, (дата обращения: 29.07.2025).
