Убийство полицией 17-летнего Нахеля М. 28 июня 2023 года в Нантере, пригороде Парижа,[1] пробудило во Франции традицию протеста. Действительно, в новейшей истории Франция стала свидетелем чрезвычайно важных событий. В частности, «восстание желтых жилетов» в 2018 году поставило в сложное положение администрацию Парижа. В недавнем прошлом, как помнится, одобрение президентом Франции Эммануэлем Макроном закона о постепенном повышении пенсионного возраста с 62 до 64 лет с использованием полномочий, предоставленных пунктом 3 статьи 49 Конституции Франции, вызвало различные инциденты.[2] Однако убийство Нахеля М. больше похоже на инциденты 2005 года, которые вспыхнули после убийства француза магрибского происхождения и продолжались в течение трех недель.
Несмотря на различия и сходства между всеми этими инцидентами, можно констатировать, что во Франции существует культура уличной борьбы, уходящая своими корнями во времена Французской революции 1789 года. Иными словами, французы не стесняются демонстрировать свою реакцию на различные события на улицах и рассматривают уличные движения как одно из направлений борьбы за свои права.
Последний пример, отражающий эту ситуацию, — события, произошедшие после смерти Нахеля М. В этот момент можно констатировать, что протесты были перетянуты в вандализм, на первый план вышли случаи мародерства. Однако обвинять всех вышедших на улицы людей в вандализме — не совсем правильный подход. Демонстрации наглядно демонстрируют политическую и социальную нестабильность во Франции в частности и в Европе в целом.
В этой связи полезно проанализировать, какие массы участвовали в демонстрациях. По сути, можно сказать, что массы, вышедшие на улицы, состоят из двух основных групп. Первая из них — это те, кто по-разному реагировал на события после принятия пенсионного закона три месяца назад и реагировал на них в основном экономическими проблемами. Можно утверждать, что чувствительность этой группы имеет классовую основу.
Вторая группа — это иммигранты, из-за которых Франция превратилась в место пожара в некотором смысле отражающее пожар жителей пригородов. По их мнению, люди, которые в течение многих лет эксплуатировались в результате колониальной политики Франции, а затем мигрировали во Францию, оказываются маргиналами и здесь. Эти люди считают убийство Нахеля М. отражением антииммигрантских настроений и расизма. Таким образом, реакция основана на систематическом восприятии расизма, тем более что речь идет об убийстве, совершенном полицией.
С другой стороны, инциденты с грабежами также провоцируют антииммигрантские настроения ультраправых групп. Действительно, во многих странах, испытывающих экономические проблемы, даже классовые требования со временем превращаются в антииммигрантские настроения, иммигранты рассматриваются как причина экономических проблем, а политические лидеры — как средство политики деструктуризации или секьюритизации. Особенно крайне правые лидеры пытаются увеличить свои голоса за счет антииммигрантских высказываний перед лицом различных проблем. Собственно говоря, об этом свидетельствует рост голосов Марин Ле Пен и Национального фронта после протестов «желтых жилетов» в 2018 году. Более того, дрейф оппозиции в сторону правопопулистской политики подталкивает правительства к принятию правопопулистских решений для сохранения своих голосов. Поэтому усиление ультраправых во Франции может подтолкнуть администрацию Макрона к принятию антииммигрантских решений.
Более того, рост правопопулистской политики не ограничивается Францией. Хотя Франция является страной, где эта уязвимость часто наблюдается в силу ее протестных традиций, в Италии у власти находится фашистская партия «Братья Италии». В Швеции партнером по коалиции является партия «Шведские демократы», известная как неонацистская партия. В Германии, согласно последним опросам, к власти может прийти партия «Альтернатива для Германии» (AfD).[3] В Великобритании продолжает свою деятельность Партия независимости Соединенного Королевства (UKIP). Помимо всего перечисленного, известно, что инциденты, последовавшие за убийством Нахеля М., распространились на Бельгию и Швейцарию. Это свидетельствует о том, что в этих странах существует как запрос на права иммигрантов, так и ультраправая атмосфера.
В результате в демографически неоднородных обществах иммигранты оказываются маргиналами и подвергаются определенным дискриминационным действиям. Такая ситуация, с одной стороны, открывает мигрантам путь к политизации и выражению своей реакции, а с другой — ускоряет мобилизацию ультраправых. Несомненно, завершающим этапом этого процесса является эрозия европейской идентичности с ростом национализма в европейских государствах. Это означает, что Европа будет разделена и будет конкурировать друг с другом. Поэтому можно рассматривать подъем ультраправых как «возвращение старой Европы». События, ориентированные на Францию, являются предвестником этого.
[1] “France Ignored Racist Police Violence for Decades. The Latest Uprising is the Price of That”, Irish Examiner, https://www.irishexaminer.com/opinion/commentanalysis/arid-41175340.html, (Дата посещения: 04.07.2023).
[2] “French Left, Labour Unions Stage New Day of Protests Against Pension Reform”, France 24, https://www.france24.com/en/europe/20230606-protesters-prepare-for-14th-day-of-protests-in-bid-to-stop-french-pension-overhaul, (Дата посещения: 04.07.2023).
[3] “German far Right Surges in Polls, Alarming Mainstream Parties”, Euronews, https://www.euronews.com/2023/06/02/german-far-right-surges-in-polls-alarming-mainstream-parties, Дата посещения: 04.07.2023).
