Отношения между Турцией и Казахстаном характеризуются не только как традиционная дружба, основанная на исторических и культурных связях, но и как углублённое партнёрство, развивающееся на основе стратегического сотрудничества и многопланового взаимодействия. Основы этих отношений были заложены в 1991 году, когда Турция стала первой страной, признавшей независимость Казахстана, и обрели институциональное измерение в 1992 году с открытием посольства в Анкаре.
В последующий период дипломатические контакты были активизированы посредством взаимных посольств, генеральных консульств и представительств, а со временем они охватили такие области, как оборона, энергетика, транспорт, торговля и культурное взаимодействие, приобретя комплексный характер. В частности, подписанное в 2009 году Соглашение о стратегическом партнёрстве, учреждённый в 2012 году Совет стратегического сотрудничества высокого уровня и опубликованная в 2022 году Декларация о “расширенном стратегическом партнёрстве” стали основополагающими документами, определяющими институциональные рамки этих отношений.[i]
Личностная гармония между лидерами двух стран и взаимное уважение, подкреплённое высокоуровневыми дипломатическими жестами, стали краеугольным камнем стратегического партнёрства. Личное приветствие президента Турецкой Республики Реджепа Тайипа Эрдогана президента Республики Казахстан Касыма-Жомарта Токаева в аэропорту и его слова “добро пожаловать на вашу вторую родину” явились не просто актом дипломатической вежливости, но и отражением многосторонней солидарности, сформированной в контексте общей тюркской идентичности, политической судьбоносности и Организации Тюркских Государств (ОТГ). Посещение мавзолея основателя Турецкой Республики Мустафы Кемаля Ататюрка и вручение президенту Токаеву высшей государственной награды Турции символизируют не только глубину этих отношений, но и общее историческое сознание.[ii] Указанные контакты служат не просто частью дипломатического протокола, но и свидетельством намерения двух государств совместно строить будущее.
Официальный визит Президента Токаева в Турцию 29 июля 2025 года знаменует собой начало нового стратегического этапа не только в двусторонних отношениях, но и в рамках ОТГ, институционального основания Тюркского мира. В ходе визита были подписаны соглашения в таких сферах, как энергетика, оборонная промышленность, Срединный коридор, медиа и культурные инициативы, что направлено не только на поддержание существующего сотрудничества, но и на его структурное углубление.[iii] Кроме того, критика в турецком общественном мнении по поводу ограниченной поддержки со стороны Центральной Азии по вопросам, таким как Турецкая Республика Северного Кипра (ТРСК), смягчилась благодаря данному визиту, и дипломатическая ответственность Казахстана в рамках Тюркского мира стала более заметной.
С точки зрения двусторонних торговых отношений, экономические связи между Турцией и Казахстаном в последние годы приобрели значительный импульс. В 2024 году торговый объём достиг 5 миллиардов долларов, а за первые пять месяцев 2025 года был осуществлён товарооборот на сумму 1,9 миллиарда долларов. Турция вошла в число пяти крупнейших торговых партнёров Казахстана; при этом сообщается, что турецкие компании инвестировали в Казахстан 5,2 миллиарда долларов, завершили 78 проектов и продолжают активную деятельность через 3538 турецких фирм. В то же время Казахстан укрепил взаимную экономическую зависимость, осуществив рекордные инвестиции в Турцию в размере 610 миллионов долларов за первые четыре месяца 2025 года. Что касается секторального распределения торговых отношений, из Казахстана импортируются медь, нефть и нефтепродукты, в то время как из Турции экспортируются лекарственные препараты, текстиль и строительные материалы.
Углубление экономических связей в энергетической сфере играет определяющую роль в контексте стратегических уравнений Евразии. На переговорах между президентом Токаевым и президентом Эрдоганом особое внимание было уделено вопросу увеличения экспорта казахстанской нефти по трубопроводу Баку–Тбилиси–Джейхан (BTC). Несмотря на то, что экспорт нефти Казахстана по этому маршруту в первой половине 2025 года увеличился на 12 % и достиг 785 тысяч тонн, техническая недостаточность порта Актау ограничивает потенциал этого роста. В рамках цели Казахстана экспортировать к 2029 году 20 миллионов тонн нефти ежегодно по Транскаспийскому маршруту роль Турции как транзитной страны в энергетике приобретает всё более стратегическое значение.[iv]
Тем не менее Казахстан по-прежнему в значительной степени зависит от маршрутов, ориентированных на Россию, в сфере экспорта энергии. Каспийский трубопроводный консорциум в первой половине 2025 года обеспечил транспортировку 33 миллионов тонн, что составило 83 % общего объема, в то время как экспорт по альтернативным маршрутам остался ниже 6 %. Увеличение экспорта в Германию на 46%, достигнув 926 тысяч тонн, а также оценка потенциала экспорта в направлении Венгрии представляют интерес в этом контексте. Однако экспорт в Иран невозможен из-за санкций США, а экспорт в Китай снизился на 26 %, составив 480 тысяч тонн. Эта ситуация, в сочетании с геополитическим транзитным преимуществом Турции и надежностью альтернативных энергетических коридоров, поднимает сотрудничество в энергетике между Турцией и Казахстаном на ещё более критический уровень.
Сотрудничество в сфере оборонной промышленности стало одной из наиболее динамично развивающихся областей двусторонних отношений. Совместные военные учения, тренинги по подготовке миротворческих сил и инициативы по производству беспилотных летательных аппаратов (БПЛА), реализованные в 2025 году, подняли оборонную интеграцию двух стран на новый уровень. Совместные проекты с Казахстаном по производству моделей турецких БПЛА “Анка” и “Байрактар” важны не только с точки зрения передачи технологий, но и в контексте формирования регионального сдерживания. Проекты в области кибербезопасности и модернизации оборонной промышленности создают основу для сотрудничества, соответствующего архитектуре безопасности цифровой эпохи.
Распространение беспилотных систем в Центральной Азии привело не только к развитию военных технологий, но и к формированию стратегических производственных цепочек, обходящих международные санкции. Производство дронов казахстанскими компаниями с использованием китайских и иранских компонентов и их маркировка как “отечественных” с последующей поставкой в третьи страны, в частности в Россию, демонстрирует политическое измерение региональных производственных сетей. Утверждение о том, что дроны, поступающие из Кыргызстана в Казахстан, экспортируются для сельскохозяйственных целей, получило отклик в таких источниках, как Washington Post, в то время как российские СМИ заявили, что эти системы используются в бомбардировках на территории Украины.[v] Хотя власти Казахстана категорически опровергли эти утверждения, сложившаяся ситуация показывает, что Центральная Азия превращается не только в потребителя, но и в производителя, ставшего частью глобальных стратегий.
Соглашения, подписанные в сфере транспорта и логистики, являются конкретным проявлением усилий по превращению “Срединного коридора” между Турцией и Казахстаном в стратегический транзитный маршрут глобального масштаба. Визит президента Токаева сопровождался подписанием соглашения о сотрудничестве между казахстанской государственной транспортно-логистической компанией “Казахстан Темир Жолы (KTJ)” и турецкой государственной железнодорожной компанией “TCDD Taşımacılık A.Ş.”. Это сотрудничество включает в себя цели по интенсификации грузоперевозок по маршруту Баку–Тбилиси–Карс, увеличению совместных объемов перевозок по направлениям Китай–Европа и Китай–Африка, а также внедрению систем цифровых документов.[vi] Как отметил министр транспорта и инфраструктуры Турции Абдулкадир Уралоğlu, данная инициатива укрепляет не только технический потенциал, но и региональную экономическую интеграцию.
Культурное и социальное сотрудничество составляет элементы мягкой силы стратегического партнёрства. В 2024 году Турцию посетили 863 тысячи граждан Казахстана, а число туристов из Турции в Казахстан составило 130 тысяч человек, что отражает уровень народной дипломатии и межчеловеческого взаимодействия. Кроме того, 12 тысяч казахстанских студентов, обучающихся в Турции, формируют интеллектуальную основу сближения между двумя странами. Особая квота на 300 студентов, поддерживаемая турецкими государственными стипендиями, также свидетельствует об инвестициях Казахстана в образовательное направление, ориентированное на Турцию.
С учётом актуальных данных и существующих тенденций, можно с высокой долей вероятности предположить, что двусторонние отношения между Турцией и Казахстаном в ближайшие годы эволюционируют в ещё более глубокое и структурное стратегическое партнёрство. Совместные проекты, начатые в сферах оборонной промышленности, энергетики и логистики, указывают на то, что две страны создают не только торговое партнёрство, но и “ось стратегического синергизма”, основанную на безопасности и развитии. В особенности, слияние целей Казахстана по снижению зависимости от России в сфере энергетики и стратегии Турции стать энергетическим транзитным центром Центральной Азии обещает как экономические, так и геополитические последствия благодаря инвестициям по маршрутам BTC и Срединному коридору.
Передача технологий, реализуемая Турцией через БПЛА “Байрактар” и “Анка”, может привести к централизации оборонной сети не только с Казахстаном, но и с другими странами Центральной Азии. Эти события имеют потенциал превратить Турцию в ведущего игрока не только на линиях Восток–Запад в энергетике и безопасности, но и на осях стабильности Север–Юг. В то же время, в условиях, когда экономическое давление Китая и влияние России в регионе подвергаются сомнению, структурное сближение на оси Турция–Казахстан может стать основой для формирования многосторонней архитектуры силы в Евразии, сосредоточенной вокруг Турции.
Такое двустороннее углубление приведёт к критически важным результатам для ОТГ, в частности в аспекте расширения институциональных возможностей и повышения её функциональности. Модель координации высокого уровня, созданная между Турцией и Казахстаном, может позволить ОТГ вырабатывать общие политики в таких сферах, как оборона, энергетическая безопасность, цифровизация и транспорт. В частности, модели сотрудничества, сформированные в оборонной промышленности, могут открыть путь для проведения совместных учений, создания оборонных фондов и механизмов управления кризисами в рамках ОТГ.
То, что Казахстан всё более открыто идентифицирует себя с тюркской идентичностью и координирует свою дипломатическую позицию по вопросу ТРСК с Анкарой, может укрепить восприятие политического единства в рамках Тюркского мира. При объединении лидерского потенциала Турции с географическим положением и энергетическими ресурсами Казахстана, ОТГ приобретает потенциал трансформации из культурной организации солидарности в решающего актора в политическом и экономическом балансе Евразии. Такая трансформация может не только предотвратить включение Центральной Азии исключительно в блоки, ориентированные на Китай и Россию, но и привести к формированию независимой и многовекторной геополитической идентичности, сосредоточенной вокруг Тюркского мира.
В итоге, отношения между Турцией и Казахстаном вышли за рамки исторических связей и превратились в многоуровневое, институциональное и геополитически ориентированное стратегическое партнёрство; это преобразование было закреплено конкретными проектами в таких сферах, как оборонная промышленность, энергетическая безопасность, транспортная инфраструктура и культурная дипломатия. Усиление экономической взаимозависимости и передача технологий в сфере обороны между двумя странами служат целям стабильности, развития и политической координации не только на двустороннем уровне, но и в региональном масштабе под эгидой ОТГ.
При объединении влияния Турции с богатством природных ресурсов Казахстана и его геостратегическим положением в Евразии становится возможным появление новой геополитической архитектуры тюркского центра, охватывающей не только оси Восток–Запад, но и Север–Юг. В этом контексте углубляющееся стратегическое сотрудничество на оси Турция–Казахстан будет играть ключевую роль в трансформации Центральной Азии из зоны влияния Китая и России в многополярный и функциональный центр силы Тюркского мира.
[i] Aiman Nakispekova, “Kazakhstan, Türkiye to Deepen Strategic Ties at High-Level Council Meeting in Ankara”, The Astana Times, https://astanatimes.com/2025/07/kazakhstan-turkiye-to-deepen-strategic-ties-at-high-level-council-meeting-in-ankara, (Дата обращения: 31.07.2025).
[ii] “A New Level of Strategic partnership: What Astana and Ankara Agreed On”, Qazinform, https://qazinform.com/news/a-new-level-of-strategic-partnership-what-astana-and-ankara-agreed-on-0415a8, (Дата обращения: 31.07.2025).
[iii] Äsel Äbilbek, “Toqaevtıñ Türkïyağa Resmï Saparı: Strategïyalıq Seriktestiktiñ Jaña Kezeñi”, Baq, https://baq.kz/toqaevtyn-turkiyaga-resmi-sapary-strategiyalyq-seriktestiktin-zhana-kezeni-200018032/, (Дата обращения: 31.07.2025).
[iv] “‘Neobkhodimo v Tekushchikh Usloviyakh’. V Gosdume Prizvali Podnyat Kurs Dollara do 108 Rubley, Chtoby Pomoch Byudzhetu i Ekonomike”, Moscow Times, https://www.moscowtimes.ru/2025/07/29/neobhodimo-vtekuschih-usloviyah-vgosdume-prizvali-podnyat-kurs-dollara-do108-rublei-chtobi-pomoch-byudzhetu-iekonomike-a170189, (Дата обращения: 31.07.2025).
[v] “‘Tranzitnyy Khab, Tsentralnaya Aziya Narashchivayet Proizvodstvo Dronov: Chem Eto Mozhet Grozit na Fone Konfliktov v Mire”, Radio Azattik, https://rus.azattyq.org/a/tranzitnyy-hab-kak-tsentralnaya-aziya-naraschivaet-proizvodstvo-dronov-i-chem-eto-mozhet-grozit-v-kontekste-konfliktov-v-mire/33484076.html, (Дата обращения: 31.07.2025).
[vi] “Turtsiya i Kazakhstan Namereny Uvelichit Propusknuyu Sposobnost Srednego Koridora”, Caliber, https://caliber.az/post/turciya-i-kazahstan-namereny-uvelichit-propusknuyu-sposobnost-srednego-koridora, (Дата обращения: 31.07.2025).
