Глобальные и региональные геополитические потрясения трансформируют межгосударственные союзные структуры не только в рамках традиционного понимания безопасности, но и посредством исторических связей, идентичностно ориентированных политик и многомерных стратегических визий. Особенно государства тюркского мира, расположенные в стратегическом переходном поясе между Южным Кавказом и Ближним Востоком, в последние годы стремятся сформировать коллективную основу сдерживания в условиях растущих кризисов и войн по доверенности. В этом контексте подписанная в 2021 году Шушинская Декларация вышла за рамки документа о союзничестве, основанного на историческом братстве между Азербайджаном и Турцией, и превратилась в стратегическую парадигму, заложившую институциональную основу политической, военной и экономической солидарности тюркского мира.
Военная победа Азербайджана, достигнутая в 44-дневной Карабахской войне в 2020 году, не ограничилась лишь освобождением оккупированных территорий, но также ознаменовала начало процесса, радикально изменившего баланс сил в Южном Кавказе. Дипломатической и стратегической опорой этой трансформации стала “Шушинская Декларация”, подписанная 15 июня 2021 года в одном из культурных центров Азербайджана –городе Шуша– президентом Азербайджана Ильхамом Алиевым и президентом Турции Реджепом Тайипом Эрдоганом.[1] Указанный документ перевел историческое братство на уровень институционального союзничества, обеспечив углублённое сотрудничество двух государств не только в политической, но также в военной, экономической, культурной и оборонной сферах.
С принятием этой декларации восстановление Карабаха, открытие транспортных коридоров и реализация энергетического сотрудничества подтвердили трансформацию отношений между двумя странами от стратегического партнёрства к полноценному военному союзничеству. В декларации, где Зангезурский коридор обозначен как “стратегический центр”, была поставлена цель не только обеспечить физическую целостность между Нахчываном и остальной частью Азербайджана, но и сформировать транспортный позвоночник тюркского мира, простирающийся с запада на восток. В этом контексте декларация приобрела значение не только как документ, регулирующий отношения Азербайджана и Турции, но и как стратегическая дорожная карта, отражающая политическое, экономическое и военное видение будущего тюркского мира.[2]
Международное значение Шушинской Декларации не ограничилось лишь восстановлением послевоенного статус-кво в Карабахе; она также сыграла ключевую роль в обеспечении полного суверенитета Азербайджана над Карабахом в 2023 году. В этот период открытая поддержка со стороны Турции и способность сторон к совместным действиям обеспечили региональное сдерживание на фоне пассивной позиции внешних акторов и укрепили растущее дипломатическое самоуверенное поведение Азербайджана. В этом смысле Шуша стала символом не только победы, но и институционального стратегического партнерства, безопасности и многопланового сотрудничества.
На международной конференции, прошедшей 15 июня 2025 года в Шуше под названием “Новый Мировой Порядок: Геополитические Ориентации и Глобальные Вызовы”, участники подчеркнули, что декларация представляет собой не просто классическое соглашение о безопасности, но и структуру, обеспечившую тюркскому миру институциональную способность реагирования на региональные и глобальные кризисы. В послании президента Алиева было подчеркнуто, что Шуша является не только историческим, но и стратегическим центром, ориентированным на будущее.[3]
Одним из событий, вновь подчеркнувших значимость Шушинской Декларации, стало обострение напряжённости на линии Иран–Израиль. В рамках воздушных атак, начатых Израилем 14 июня 2025 года, нанесённый удар по Тебризу рассматривался не только как операция против военной инфраструктуры на севере Ирана, но и как прямое вмешательство в социополитически чувствительный регион, имеющий особое значение для тюркского мира. Тебриз, являющийся административным центром северного региона Ирана, который в Азербайджане воспринимается как часть исторически и культурно связанного “Южного Азербайджана” в рамках концепции “Бютёв (Единый)Азербайджан”, стал одной из наиболее пострадавших стратегических точек в результате нападения. Спутниковые снимки зафиксировали значительные разрушения мобильных пусковых установок и шахт, предназначенных для размещения ракет “Шахаб”, скрытых в горных районах.[4]
В тот же день Иран заявил о сбитом истребителе Ф-35, принадлежащем Израилю, в воздушном пространстве над Тебризом, что свидетельствовало о переходе конфликта на уровень прямого воздушного противостояния и превращении Тебриза в передовую линию фронта.[5] Местные отчёты показали, что взрывы в районе Международного аэропорта Тебриза и военной базы шахида Факури нанесли ущерб не только системам ПВО, но и логистическим и транспортным узлам.[6] Эти удары вызвали не только попытку парализовать северный фланг Ирана, но и подорвали безопасность многочисленного тюркского населения региона. Ожидается, что эта ситуация усилит чувствительность Азербайджана не только в отношении охраны государственных границ, но и в плане обеспечения безопасности его соотечественников за пределами страны.
Критическая роль Тебриза как военной базы для иранской армии указывает на то, что данные атаки имеют не только тактический, но и стратегический, а также социодемографический характер. Этот город, в котором размещены 31-я механизированная дивизия Ашура и ББС-база ТАБ 2, играет ведущую роль в транспортировке БПЛА и ракетных систем ББС Ирана. По этой причине целенаправленные удары Израиля по Тебризу следует воспринимать не только как атаку на военный потенциал Ирана, но и как стратегическое “зондирование пульса” по отношению к региону, отождествляемому с тюркской идентичностью. При реалистичном анализе подобные нападения включают в себя не только прямое поражение цели, но и зашифрованные послания, направленные на оценку реакции акторов, имеющих исторические и идентичностные связи с окружающей территорией.
Стратегический оборонительный рефлекс, заложенный в Шушинской Декларации, становится особенно заметным и действенным в периоды обострения региональных кризисов. Совместные военные учения, сотрудничество в оборонной промышленности и механизмы дипломатической координации, развиваемые на основе союзничества между Турцией и Азербайджаном, формируют расширяющуюся структуру сдерживания не только в контексте Карабаха, но и в треугольнике Южный Кавказ — Ближний Восток — Центральная Азия. Преимущество, достигнутое Турцией на поле боя благодаря использованию беспилотных летательных аппаратов (БПЛА) типа Байрактар ТБ2, Акынджы и Анка, чётко проявилось в Карабахской войне, и данный технологический потенциал благодаря совместным с Азербайджаном производственным и учебным проектам приобрёл региональное влияние.
В обострившемся в 2025 году и достигшем новой глубины противостоянии между Ираном и Израилем вследствие удара по Тебризу вновь проявилась важность данной сдерживающей стратегии, а оборонительный потенциал Турции стал проявляться не только символически, но и как операционное присутствие. С этой точки зрения, жёсткие заявления Ирана в адрес Зангезурского коридора и его характеристика как “плана геополитического окружения” фактически отражают беспокойство по поводу регионального интеграционного потенциала, заложенного в Шушинской Декларации. Ускорение Тегераном сотрудничества с Арменией в сфере энергетики и инфраструктуры, усиление дипломатического давления и прямое нацеливание на ось Турция–Азербайджан можно интерпретировать как реактивную стратегию блокирования, направленную на ослабление этой стратегической конструкции.[7]
После саммита Организации Тюркских Государств (ОТГ), состоявшегося в 2025 году в Будапеште, значение упомянутой декларации вновь было подчёркнуто, и она была воспринята как критически важный шаг к укреплению военно-стратегического единства тюркских государств. Однако распространение в социальных сетях новостей о якобы присоединении Узбекистана к Шушинской Декларации продемонстрировало риски дезинформации. Указанные заявления, появившиеся в прессе, были официально опровергнуты Министерством иностранных дел Узбекистана, которое чётко заявило, что страна не является стороной декларации.[8] Хотя осторожный подход Узбекистана можно понять в контексте рациональной внешней политики и многополярного взгляда на международные отношения, участие таких государств, как Узбекистан и Казахстан, в стратегической цепочке сотрудничества между Турцией и Азербайджаном имеет важное значение с точки зрения стратегического единства Центральной Азии и тюркского мира.
Публикации в израильских СМИ также указывают на формирование риторики, непосредственно нацеленной на влияние Турции в регионе. Высказывание бывшего игрока национальной сборной Израиля по футболу и медиаперсоны Эяля Берковича: “Мы победили Хамас и Иран, финал – с Турцией”, стало проявлением того,[9] что в израильском общественном мнении Турция воспринимается не только как дипломатическая, но и как стратегическая угроза.
Шушинская Декларация, установив институциональную архитектуру альянса между Турцией и Азербайджаном, заложила основы новой парадигмы безопасности и сотрудничества не только в Южном Кавказе, но и в плоскости Центральной Азии и Ближнего Востока. Особенно с учётом того, что в 2025 году Тебриз стал целью нападения, превращение регионов с тюркской идентичностью в поле боевых действий показало, что декларация должна выполнять сдерживающую и балансирующую функцию не только в контексте Карабаха, но и в более широком географическом масштабе. В этом контексте расширение Шушинской Декларации с целью институционализации военно-политической инфраструктуры ОТГ позволит не только обеспечить мир и безопасность в условиях текущего кризиса, но и сформировать многосторонний оборонный потенциал против возможных войн по доверенности в регионе. Более того, данная структура может превратиться в механизм кризисного реагирования, обладающий не только дипломатическими, но при необходимости и оперативными возможностями для совместных действий. Таким образом, декларация приобретает значение не просто двустороннего соглашения по безопасности, но и рамочного документа, отражающего коллективный оборонительный рефлекс тюркского мира.
Участие таких сильных и стратегически значимых государств Центральной Азии, как Узбекистан, в подобных Шушинской Декларации инициативах будет означать не просто количественное расширение, но и формирование интегрированного геополитического фронта тюркского мира на оси, простирающейся с востока на запад. С реалистической точки зрения, в случае официального присоединения Узбекистана можно ожидать более активного вовлечения таких государств, как Казахстан и Кыргызстан, в тюркские оборонные стратегии. Подобное развитие не только напрямую повлияет на баланс сил в оси Россия–Китай, но и создаст восприятие нового коридора безопасности на северных границах Ирана. Такой многосторонний союз откроет возможности для разработки совместных стратегий в сферах энергетической безопасности, транспортных сетей и цифровой инфраструктуры, институционализируя не только военное, но и экономико-политическое сотрудничество. Однако успех данного сценария зависит не только от выработки ответной реакции на внешние угрозы, но и от институционального формирования долгосрочного доверия, координации и механизмов принятия решений между тюркскими государствами. В противном случае растущий потенциал альянса может остаться на уровне краткосрочных жестов и оказаться неэффективным перед лицом региональных кризисов.
В заключение следует отметить, что Шушинская Декларация превратилась в основной документ стратегической интеграции тюркского мира, основанной на истории, идентичности и общих интересах, выйдя далеко за рамки соглашения о союзе между Азербайджаном и Турцией. Данная рамочная структура, переосмыслившая архитектуру региональной безопасности после победы в Карабахе, в условиях кризиса, сосредоточенного вокруг Тебриза и других тюркских регионов в 2025 году, продемонстрирует свою критическую значимость не только в карабахском контексте, но и в более широком географическом масштабе с точки зрения сдерживания и солидарности. В этом контексте эволюция декларации в сторону многосторонней архитектуры безопасности с участием Узбекистана и других тюркских государств рассматривается как реалистичная и конструктивная возможность, способная способствовать стабильности не только тюркского пространства, но и всего регионального порядка.
[1] “Shusha Declaration on Allied Relations between the Republic of Azerbaijan and the Republic of Turkey”, President of the Republic of Azerbaijan, https://president.az/en/articles/view/52122, (Дата обращения: 19.06.2025).
[2] “Segodnya Chetvertaya Godovshchina Podpisaniya Shushinskoy Deklaratsii”, Baku.ws, https://baku.ws/ru/politika/segodnya-chetvertaya-godovshina-podpisaniya-shushinskoj-deklaracii, (Дата обращения: 19.06.2025).
[3] “International Conference Addresses New Global Order in Shusha”, Azertag, https://azertag.az/en/xeber/international_conference_addresses_new_global_order_in_shusha-3612459, (Дата обращения: 19.06.2025).
[4] Oman Al Yayhai, “In Pictures: Aftermath of Israeli Strikes on Iran’s Military and Nuclear Sites”, Euronews, https://www.euronews.com/2025/06/16/in-pictures-aftermath-of-israeli-strikes-on-irans-military-and-nuclear-sites, (Дата обращения: 19.06.2025).
[5] “Iran Shoots Down Israeli F-35 Fighter jet Over Tabriz, Reports Iranian Agency”, Middle East Monitor – MEMO, https://www.middleeastmonitor.com/20250617-iran-shoots-down-israeli-f-35-fighter-jet-over-tabriz-reports-iranian-agency/, (Дата обращения: 19.06.2025).
[6] “Israel Wipes out Strategic Iranian Airport in Fresh Round of Strikes”, YNetNews, https://www.ynetnews.com/article/o5xv0ej7w, (Дата обращения: 19.06.2025).
[7] Tahir Qureshi, “Iran Uncovers Turkey’s Double Game to Harm it Geopolitically and Strategically, now Tehran…, Erdogan…”, India, https://www.india.com/news/world/iran-uncovers-turkeys-double-game-to-harm-it-geopolitically-strategically-now-tehran-erdogan-ankara-israel-ayatollah-khamenei-azerbaijan-zangezur-corridor-armenia-russia-7888894/, (Дата обращения: 19.06.2025).
[8] “Informatsiya o Prisoyedinenii Uzbekistana k Shushinskoy Deklaratsii Oprovergnuta”, Kun.Uz, https://www.kun.uz/ru/news/2025/05/24/informatsiya-o-prisoyedinenii-uzbekistana-k-shushinskoy-deklaratsii-oprovergnuta, (Дата обращения: 19.06.2025).
[9] “Israeli journalist Eyal Berkovic is a former international footballer who played for Maccabi Haifa…”, Drop Site – X, https://x.com/DropSiteNews/status/1935095736754159696, (Дата обращения: 19.06.2025).
