Военные операции, проводимые администрацией Дональда Трампа в Карибском бассейне в течение 2025 года, привели к процессу, который испытывает пределы международного права и вызывает региональную чувствительность. В частности, закрытие воздушного пространства, проведение 21 военной операции в международных водах и гибель более 80 человек выходят на первый план как критические факторы, усиливающие сложившуюся ситуацию.[i] В этом контексте необходимо всесторонне рассмотреть развития как с точки зрения международного права, так и внутренней политики.
В Латинской Америке чувствительность к внешнему вмешательству по историческим причинам весьма высока. В частности, дело Никарагуа 1986 года осталось в памяти как пример, когда Международный Суд (МС) признал военные действия Соединенных Штатов Америки (США) в регионе несоответствующими международному праву. Сегодняшние события, как тень, вновь напоминают об этом прошлом. Военные вмешательства в Карибском бассейне вызывают дискуссии о том, что они несовместимы с основными принципами международного права в области прав человека.
С учетом прежних решений МС и докладов Совета по правам человека Организации Объединенных Наций (ООН) известно, что государства обязаны соблюдать такие принципы, как пропорциональность, недискриминация и обязательство проявлять должную осмотрительность при проведении трансграничных операций. Очевидно, что в случае нарушения этих принципов, наступит ответственность. Действительно, тот факт, что в результате 21 операции погибло 80 человек, дает основания полагать, что между примененной силой и желаемым результатом существует серьезное несоответствие. Указывается, что в этих операциях, проводимых США под предлогом борьбы с наркотиками, в связи с тем, что не представляются «убедительные и однозначные доказательства», обоснования операций остаются неопределенными, а их правовая легитимность ослабевает.[ii]
Эта картина еще больше усугубляет хрупкую структуру безопасности Латинской Америки. Регион на протяжении многих лет борется с уязвимостью, вызванной опытом внешнего вмешательства. Упомянутые операции, вероятно, подтолкнули Венесуэлу к еще более оборонительной позиции и ухудшили ее отношения с региональными организациями.
Межамериканская комиссия по правам человека (МКПЧ) одна из важнейших институциональных структур на континенте в области прав человека, разделяет аналогичную позицию. Выражения «глубокой озабоченности» Комиссии имеют значение с точки зрения региональных правовых стандартов. В частности, вероятность произвольного вмешательства может означать нарушение Американской конвенции по правам человека. Комиссия подчеркнула, что государства не могут быть освобождены от защиты основных прав даже в ходе трансграничных операций.[iii]
Обращение в Комиссию в связи со смертью колумбийского рыбака Алехандро Карранса Медины сделало необходимым расследование данного инцидента с точки зрения индивидуальных прав.[iv] Упомянутая гибель внимательно отслеживается международной общественностью. В этих условиях внимание международного сообщества, выглядит сосредоточенной не только на Венесуэле, но и на всей архитектуре безопасности Карибского бассейна.
Оценки Комиссии напомнили о принципе, согласно которому ни одно государство, включая США, не может применять неограниченную силу под предлогом «угрозы безопасности». Этот подход опирается на основные принципы, которые на протяжении многих лет формировались в нормативной системе континента. Поскольку в Латинской Америке хрупкое равновесие между безопасностью и правами человека остается уязвимой областью со времен холодной войны.
Военная эскалация администрации Трампа вызвала серьезную дискуссию не только на международном уровне, но и во внутренней политике США. Реакции различных фракций Конгресса свидетельствуют о том, что механизмы сдержек и противовесов американской демократической системы задействованы. Выражение общих опасений как демократами, так и республиканцами свидетельствует о том, что этот процесс приобрел надпартийный характер.
Появление в повестке заявлений о «втором ударе» в отношении военных должностных лиц сделали правовые проблемы более очевидными. Если во время операции было совершено новое нападение в адрес выживших лиц, это может противоречить как международному гуманитарному праву, так и военному этическому кодексу США. Поэтому обязательство Конгресса по «Строгому Контролю» продемонстрировало, что механизм демократической подотчетности работает.
Кроме того, вынесение на повестку дня новых законопроектов по реформе военных полномочий как в Сенате, так и в Палате представителей привело к появлению тенденции к ограничению использования военной силы исполнительной властью. Эти события показывают о широкой реакции в США против военной авантюры в отношении Венесуэлы.
Таким образом, во внутренней политике США наблюдается отсутствие консенсуса в отношении военного подхода к Венесуэле и администрация Трампа начинает оказываться в изоляции в этой области. Эта картина, по-видимому, также ограничила возможности маневра исполнительной власти в области внешней политики.
Усиление военного давления в Карибском бассейне не только повлияло на отношения между Венесуэлой и США, но и сформировало геополитический баланс в Латинской Америке. Многие страны региона выступили за укрепление дипломатических каналов в ответ на жесткое применение силы со стороны США. Военная эскалация создала ощущение угрозы, особенно для Кубы, Никарагуа и других союзников Венесуэлы в рамках Боливарианского альянса. В ответ на это Бразилия, Колумбия и страны-члены Карибского сообщества (КАРИКОМ) выразили обеспокоенность касательно утраты стабильности.
Кроме того, действия США создали пространство, которое может усилить влияние таких глобальных игроков, как Китай и Россия, в Латинской Америке. Эта ситуация усложнила динамику региональной конкуренции. Венесуэла, вероятно, усилила военное и экономическое сотрудничество с Россией в ходе этого процесса. В результате Карибский бассейн стал ареной, на которой борьба за влияние между великими державами стала более заметной.
В целом, стратегия военной эскалации администрации Трампа в отношении Венесуэлы может иметь серьезные последствия с точки зрения международного права, прав человека и внутреннего политического равновесия. Предупреждения ООН и МКПЧ напомнили о необходимости более осторожного и соответствующего международным стандартам использования силы со стороны США. Рост оппозиции во внутренней политике показал, что власти могут быть вынуждены действовать в этой сфере более ограниченно. С точки зрения регионального баланса можно сказать, что архитектура безопасности в Карибском бассейне вновь стала уязвимой. Все эти динамики показали, что разрешение венесуэльского кризиса военным путем является затратным и дестабилизирующим вариантом.
[i] Bartholomew, Jem. “First Thing: Family of victim of Trump boat airstrikes files complaint against ‘extrajudicial killing’” The Guardian, www.theguardian.com/us-news/2025/dec/03/first-thing-victim-family-trump-drug-boat-strikes-files-complaint-extrajudicial-killing, (ДатаДоступа: 07.12.2025).
[ii] Там же.
[iii] Inter-American Commission on Human Rights. “IACHR urges the United States to ensure respect for human rights in extraterritorial security operation.” Press release no. 248/25, Organization of American States, www.oas.org/en/iachr/media_center/press_releases/2025/248.asp, (ДатаДоступа: 07.12.2025).
[iv] Alexander, Iñigo. “Colombian family asks human rights court to probe US over deadly airstrike.” Reuters, www.reuters.com/world/americas/colombian-family-asks-human-rights-court-probe-us-over-deadly-airstrike-2025-12-05/, (Дата Доступа: 07.12.2025).
