Арктический регион, который в историческом процессе был изолированным центром научных открытий и исследований природы, сегодня в результате необратимых экологических изменений, вызванных изменением климата, стал одним из наиболее важных стратегических центров мировой политики. Новые торговые маршруты, открывшиеся в результате таяния ледников, и ставшие доступными огромные запасы углеводородов и редкоземельных металлов превращают этот регион в арену долгосрочной конкуренции между великими державами. В этой сложной геополитической ситуации Индия, не имеющая прямого выхода к Арктике и географически удаленная от региона на тысячи километров, демонстрирует проактивную позицию, углубляя свое участие в делах региона. Стратегическая ориентация Нью-Дели на северный полярный регион рассматривается не просто как поиск ресурсов, а как комплексная доктрина, отражающая стремление укрепить принцип стратегической автономии в многополярном мировом порядке и стать глобальным игроком, формирующим мировой порядок.
Арктическая концепция Индии эволюционировала от традиционного подхода, основанного на научных исследованиях конца XX века, к стратегической модели, адаптированной к реальным политическим реалиям XXI века. В основе этой трансформации лежит прямой и косвенный эффект бабочки, который изменения в арктической экосистеме оказывают на национальные интересы Индии. Климатические телесвязи между ледяным покровом Гималаев, называемыми «третьим полюсом», и Арктикой являются для Индии вопросом жизненно важной национальной безопасности. Высокая корреляция между муссонными дождями, которые являются основой индийской экономики и продовольственной безопасности, и процессами таяния в Арктике делает поток научных данных из этого региона вопросом выживания для Нью-Дели. С другой стороны, для Индии, одного из крупнейших потребителей энергии в мире, предполагаемые запасы нефти (13%) и природного газа (30%) в Арктике являются неотъемлемой частью стратегий энергетической безопасности. В частности, Северный морской путь сокращает расстояние примерно на 40% по сравнению с традиционным маршрутом через Суэцкий канал, что открывает для Индии критически важную возможность оптимизации глобальных цепочек поставок с точки зрения затрат и времени.[i]
Основой и оперативной базой этой всеобъемлющей стратегии является «особое и привилегированное стратегическое партнерство» между Индией и Российской Федерацией, имеющее глубокие исторические корни. Разрыв отношений между Россией и западными странами после украинского кризиса и введение всеобъемлющих санкций сделали сотрудничество Нью-Дели с Москвой в Арктике не просто предпочтительным вариантом, а взаимной стратегической необходимостью. Соглашения, подписанные между двумя странами, такие как Соглашение о взаимной логистической поддержке (RELOS), предоставляют индийскому флоту возможность пополнения запасов и технического обслуживания в арктических и дальневосточных портах России, расширяя оперативный радиус действия индийских вооруженных сил до полярных кругов. Данное сотрудничество способствует диверсификации энергетического баланса Индии, стимулируя ее прямое участие в таких гигантских углеводородных проектах, как «Восток Нефть», а для России оно служит надежным финансовым и политическим каналом для капиталоемких инвестиций в Арктику за пределами Запада.
Вместе с тем, арктическая политика Индии может быть расценена как искусство уравновешивания, разработанное в ответ на растущую активность ее регионального конкурента, Китайской Народной Республики, в этом регионе. Самоопределение Китая как «близкого арктического государства» и миллиардные инвестиции в инфраструктуру в рамках концепции «Полярного шелкового пути» воспринимаются Нью-Дели как угроза стратегической изоляции.[ii] Индия осознает, что абсолютное логистическое и военное господство, которое Китай может установить на северных маршрутах, в долгосрочной перспективе ослабит зависимость от Малаккского пролива и еще больше усилит позиции Пекина.[iii] В этом контексте стратегическое сотрудничество с Россией является важным фактором баланса, который не позволяет Москве полностью войти в экономическую и политическую орбиту Китая и создает альтернативный центр силы в северной части Евразии в пользу Индии.
Дипломатия, проводимая Нью-Дели в этом процессе, отражает чрезвычайно тонкое управление балансом, требующее поддержания связей с Россией без ущерба для стратегических партнерских отношений с западными союзниками, в частности с США. Несмотря на санкционное давление Вашингтона, ориентация Индии на российские энергоресурсы и совместные проекты в Арктике являются наиболее конкретным проявлением многовекторной внешней политики страны. С одной стороны, Индия укрепляет в рамках QUAD архитектуру безопасности в Индо-Тихоокеанском регионе против Китая, а с другой — сотрудничает с Россией в Арктике, сохраняя имидж независимого игрока, которого нельзя заставить выбирать сторону в глобальных кризисах. Этот стратегический вызов выводит Индию на позицию незаменимого полюса в международной системе и влиятельного участника переговоров по глобальным вопросам.
Коренные изменения в управлении Арктикой подтверждают, что исторически западная ориентация региона утрачивает свою значимость и начинает процесс «восточной ориентации». После войны между Россией и Украиной Арктический совет утратил свою функциональность, а образовавшийся институциональный вакуум в региональном управлении неизбежно усилил влияние и право голоса таких крупных держав, как Индия и Китай, на регион. Эта ситуация показывает, что арктический вопрос перестал быть исключительно сферой влияния полярных государств и стал новым фронтом борьбы за управление глобальными общими ресурсами и конкуренции между великими державами. Однако эта новая динамика несет с собой серьезные глобальные вызовы, такие как риск развязывания региональной гонки вооружений, ущемление протоколов по защите окружающей среды в пользу экономических приоритетов и ослабление норм международного морского права.
В результате стратегия Индии в Арктике представляет собой проактивную и долгосрочную доктрину, разработанную с учетом многомерного и конкурентного характера геополитики XXI века. Усиливая свое присутствие и институциональное представительство в северной полярной зоне, Нью-Дели не только обеспечивает свои краткосрочные потребности в энергии и сырье, но и занимает место за столом, где принимаются решения в условиях меняющегося мирового порядка. Этот шаг Индии, которая отходит от роли пассивного наблюдателя и движется в направлении становления игроком, определяющим правила игры и регулирующим их, является наиболее ярким свидетельством того, что глобальный баланс сил теперь определяется не только традиционными сухопутными и морскими территориями, но и самыми отдаленными и сложными географическими регионами планеты.
[i] “India, Russia and the Northern Sea Route: Navigating a shifting strategic environment”, ThinkChina, https://www.thinkchina.sg/politics/india-russia-and-northern-sea-route-navigating-shifting-strategic-environment, (Дата Обращения: 22.12.2025).
[ii] Sharma, A., & Shivani. (2025). India in the Arctic: Exploring strategic opportunities. International Journal of Political Science and Governance, 7(3), 48–52.
[iii] “India-Russia cooperation in the Arctic and the rising prospect of polarization in Arctic governance”, The Arctic Institute, https://www.thearcticinstitute.org/india-russia-cooperation-arctic-rising-prospect-polarization-arctic-governance/, (Дата Обращения: 22.12.2025).
